Os velhos lêem o jornal, já sabemos que um deles é analfabeto, por isso mais abundante em comentários, exprime opiniões, é que não tem outra maneira de equilibrar esta balança, se um sabe, o outro explica, Olha que esta do Seiscentos Maluco tem a sua graça, Eu conheço-o de há anos, quando ele ainda era guarda-freio dos eléctricos, a mania que tinha de chocar com os carros contra as carroças, Diz aqui que por causa dessa balda teve trinta e oito prisões, por fim despediram-no da Carris, não ganhava emenda, Era uma guerra acesa, também os carroceiros, há que dizê-lo, tinham as suas culpas, iam pelo passo da besta, sem pressa nenhuma, e o Seiscentos Maluco a tocar o badalo com o tacão da bota, furioso, a espumar pela boca, às tantas perdia a paciência, lá ia o carro, catrapumba, e era ali um alvoroço, aparecia a polícia, tudo para a esquadra, Agora o Seiscentos Maluco é carroceiro e anda sempre à briga com os colegas de antigamente, que lhe fazem o mesmo que ele fazia aos outros, Lá diz o ditado antigo, ninguém faça o mal à conta de que lhe venha bem, foi este o remate do velho que não sabia ler, por isso tem mais necessidade de fórmulas de sabedoria condensadas, para uso imediato e efeito rápido, como os purgantes.
Старики читают газету, и мы уже знаем, что один из них грамоте не обучен и потому особенно щедр на комментарии, особенно охотно высказывает свое мнение, ибо нет иного способа сохранить равновесие - если один знает, то другой объясняет: Полоумный Шестьсот - это все же занятно, Я уже давно его знаю, еще с той поры, когда он служил в трамвайной компании "Каррис" вагоновожатым, у него тогда была блажь сшибать вагонами телеги, Тут говорится, что из-за этого его тридцать восемь раз забирали в участок, а потом уволили из "Каррис" без выходного пособия, Да, брат, это была форменная война, но и возчики тоже виноваты, скотину свою не подгоняли, пусть идет как идет, а Полоумный Шестьсот звонит-звонит, прямо до посинения, чуть пена изо рта не идет, не вытерпит, двинет вагон, ну и готово - наезд, скандал, полиция тут как тут, всех тащат в участок, А теперь Полоумный Шестьсот пошел в ломовые извозчики и собачится с прежними своими коллегами. Недаром же давным-давно было сказано: Не рой другому яму, и эта сентенция принадлежала, разумеется, тому старику, который читать не умел и потому испытывал нужду в формулах концентрированной мудрости, предназначенных - на манер слабительного - для немедленного употребления и моментального эффекта.
